Час творчества

 

Выходные. На то они и выходные, чтобы ничего не делать. Я опять бездельничала, хотя который уже раз твёрдо обещала себе хорошенько позаниматься.

Учебники английского так и пролежали на столе, где я их бросила в пятницу вечером.
Почти семь. Через час с хвостиком начнутся занятия. Нужно оторваться от компа и хотя бы заглянуть, что там. Раздражающий круговорот мыслей был прерван Азаном. Сработала программа. Хоть какая-то польза от него - пронеслось в голове. Неприятный звук отодвигаемого стула снова резанул по нервам. Ламаз. Cейчас сделаю его, потом гляну, что там "на дом" и побегу. Повезло, что школа в 15 минутах ходьбы от дома. Не нужно стоять на остановке в ожидании автобуса. Идешь себе по ярко освещенной центральной улице, дышишь свежим морозным воздухом и .. дышишь.. Хорошо!

Удобно сделаны эти учебники. Нет нужды переписывать длинные тексты в тетрадь. Bсего лишь дополнить предложение, вставив пропущенное слово в правильной форме. Я взялась за ручку и пробежалась по страницам. Осталось одно - написать коротенький текст. "Напишу в классе - решила я и засобиралась. - Обдумаю по дороге."
Только шагнула за дверь, и морозный воздух сразу обжëг горло. Наконец то и мы почувствовали дыхание зимы. А казалось, не видать нам ее в этом году. Ступив за порог, как обычно моментально погружаюсь в себя, отгородившись от внешнего мира.
Таак.. что там было с этим упражнением. Write ten interesting things that you have done in your life: seen, heard, been to, met, eaten, played…
Что же интересного, незабываемого было в моей жизни?

Горы. Дом из серых камней. Он настолько вписывается в окружающий ландшафт, что кажется по другому и быть не может. В нем нет водопровода. Воду носили из источника почти за 100 метров от дома. Моя бабушка, затем мама. Я тоже носила ее из того же источника. Мне так нравилось вставать рано-рано, набрать ледяной воды. А на обратной дороге остановиться на полпути и ловить миг, когда встаëт солнце. Темнота начинает медленно отступать. И однородная мрачная горная масса словно оживает. Первые лучи мягко скользят по склонам, трогая каждый камушек. Вот оно долгожданное феерическое представление - игра света и тени. Столько оттенков сини, сирени и фиолета я не видела нигде и никогда. Затем макушки начинают розоветь. И наконец торжественно и горделиво подымается огромный, оранжевый шар, ослепляя ярким светом. Меня каждый раз завораживало это зрелище.
Серое, серое.. В мозгу словно задребезжал неприятный сигнал тревоги.

Огромные, преогромные испуганные глаза, посеревшие oт ужаса. И руки, вцепившиеся в меня.
"Не уходи, пожалуйста! Не ходи никуда!" - молит малышка. Пытаюсь ей объяснить, что я ненадолго. Вернусь очень быстро. Только туда и обратно. Я должна знать, что там, в тетином доме, никто не пострадал от взрыва. На уговоры нет времени. Бежать почти 3 км на другую гору. А промежутки межу бомбежками слишком коротки. Успеть бы. В маленьком тесном подвальчике, в котором в мирное время и двоим было сложно развернуться, полно народу: 3 старухи - погодки, сестры моего деда, который погиб в первую войну. Две снохи, дядькины жены, с детишками. У одной их трое, у другой четверо. Две малолетние дочери двоюродного дяди, который был убит тоже в первую снайпером, когда вышел за хлебом. А мать их поехала проведать своих старых родителей в Атаги. Ее искали полгода. И наконец нашли в общей яме среди погибших от бомбежки. У нее был полностью оторван бок, тело было узуродовано взрывом и временем. Опознали с трудом, благодоря остаткам одежды.

Из 15 человек в подвале только двое мужчин, одному 3 годика, а другому 7 лет. Опустив голову, чтобы не видеть их глаз, в которых читается укор, пытаюсь оторвать от своего подола тоненькие детские ручонки. Их слезы и крики рвут мне сердце. Словно мое присутствие может их защитить от неминуемой гибели, а я бросаю их на произвол судьбы.
Mountains. I have seen real war. I have seen. I can't be sure that it doesn't happen again. Nobody can.
Чтобы попасть на ту сторону коротким путем, спускаюсь к лощине. Она образовывалась каждый раз из-за зимнего спада воды в Аргуне. Изрезанный, обрывистый берег в зарослях высоченных кустарников облепихи, усыпанныx крупной оранжевой ягодой. И гигантские валуны в перемешку с камнями помельче. Было там одно узкое место около 3 с половиной метров, где можно было прыжком перебраться на другой берег. Так я сокрaщала дорогу почти вдвое. Hо потом приходилось подыматься почти вертикально вверх по едва заметной под ногами, петляющей тропинке.

Коряга, которую я использовала для прыжка, неожиданно надломилась. Правая нога вдруг соскользнула вниз и ботинок наполнился ледяной водой. Не важно. Главное, удалось перебраться. Через гулкий шум в ушах пробился глухой мерный стук. Резко поварачиваю голову и вижу пару вертолетов со стороны солнца. "Только не это!" -пронеслось в голове. Сейчас подстрелят, и в этих зарослях меня никто не найдет. Зверье растерзает мой труп, хоронить будет нечего. В пару рывков преодолев обрыв, выхожу на тропинку. Это были самые быстрые метры в моей жизни . Нужно оказаться как можно ближе к жилью, чтобы смогли найти тело в случае чего. Сердце клокотало где-то в горле, в глазах потемнело, резало бок, не хватало воздуха. "Беги! - билась мысль. - Беги!"
Из -за шума в ушах ничего не слышу. Вижу, как впереди по ходу моего движения возникает линия фонтанчиков из мелкой щебенки. Становится понятно, что стреляют. Краем глаза замечаю крохотную расщелину и ныряю в нее.
На узкой дороге, идущей слева по ущелью, непонятно откуда взялась машина. Красная нива неслась на бешенной скорости. Она петляла, то исчезая из виду, то снова появляясь. Железные птицы сделали разворот и устремились за ней. Yстроили охоту. Эхо от разрывов разносилось по всему ущелью. До сих пор не знаю, удалось ли им уйти от погони.
I have heard.. I hear.. I still hear
Я слушу как она кичит.

Диким, протяжным, пронзительным воем. Он длится и длится. Обезумев от ужаса, голыми руками Неси пытается разгрести обвал. Ногти моментально ломаются, руки, кровоточат. Но она не чувствует. "Ваааа Дели, орцах вaла" - несется ее вопль на всю округу. "Вааa са дог, хьо лахь, ас яр дуьне х1у аьл даъ деза?! Ма йитахь со" Страх лишил ее обычной сдержанности и стыдливости. Там под обвалом ее муж, мой дядя. С ним братишка девочек - сирот, ему 14 лет. Они только вчера вернулись из центра города. Решили перед уходом вырыть убежище для нас; подвал был слишком ненадежен. Длинный участок земли за домом, служивший огородом, упирался в склон горы. В нем была маленькая пещера естественного происхождения. Они решили ее немного расширить и углубить. Когда выгребали землю, их засекли с воздуха. Снова появился самолет. Ахьмад с Мовсаром заскочили в пещеру. Выпущенная в них ракета попала на несколько метров выше. И край склона, вся эта масса земли, камней и огромного дерева, что возвышались над ним, обрушилось на них. Они были живы,но погребены под завалом. В деревне было не так много народу. Всего несколько семей, мужчин единицы. Через пару минут уже кто-то был рядом.
-Дин вуй шу шиъ? (Вы живы там?)
-Динам вер тхойшиъ. Амма бакъ ду, сихха хьалцаваккхехь, лег волушам ву са дукъдел. X1ава к1езиг ду кхуз. ( Мы то живы. Но если быстро не откопаете, то точно задохнемся. Здесь нечем дышать)
Разгрести такой завал сразу не удалось бы. Сосед собирался строиться. Но тут война. И трубы так и остались лежать, ржавея. Мужчины притащили одну из этих труб к завалу, и протолкнули ее насколько можно вглубь в пещеру, чтобы к ним поступал воздух. Откапывали больше двух часов..

Минул день. Eще один. Привезли Абубакара. Его семья находилась в городе. Он хотел вывезти ее через обещанный “коридор”. Поехал проверить дорогу. Белая Волга, которая исправно служила ему столько лет, была в дырках словно сито. Его похоронили за селом. Там же, где лежали и остальные. Я не плачу. Вернее, у меня просто нет на это времени. Пока Мансур рубит дрова за домом, пытаюсь управиться с тестом. Снова слышится гул.
-Мансур! - выбегаю и вижу как в десятках метров зависает самолет. Не знала, что есть такие, которые как вертолеты могут зависать на одном месте.
-Беги в подвал! - кричу ему. А он противится, хотя сам бледный. Еще от предыдущего дня не отошел.
-Не смей мне перечить, немедленно спускайся в подвал!-
Мальчишка, которому судьба предопределила стать мужчиной и главой семьи раньше, чем начнет пробиваться пушок на лице.
Пoдталкиваю его в спину, приговаривая:"Быстрее!" Пока мы с ним топчемся в в дверном проеме, пилот выпускает несколько ракет. Самолет исчезает так же быстрo и неожиданно , как и появился. Развoрачиваемся обратно и , перемахнув через высокий каменный забор, пытаемся сквозь клубы дыма разглядеть, что же произошло. Мужчины, возвращающиеся с кладбища, бросились врассыпную. Если бы не густой подлесок рядом с могильниками, жертв было бы больше. Ушли похоронить одного, а вернулись , неся еще четверых.
The most tasty food I have ever eaten.

Лепешка из кукурузной муки с мелко нарезанным курдючным салом, приготовленная мамиными руками и испеченная на живом огне. Румянная, ароматная, с хрустящей корочкой и нежнейшим вкусом. Просто тает во рту. Никогда не ела ничего вкуснее. Уже много недель мне не удавaлось испечь лепешку, за которую было бы не стыдно. Выходила то полусырая , то перегоревшая. А все из-за того, что приходилось все время бегать от печи в подвал и обратно из -за бесконечных oбстрелов. Отдавая их людям, жутко смущалась. Моя репутация хорошей хозяйки трещала по швам. Но они были и такому рады. Закончились чай и сахар, зато есть кофе и варенье. И целая фляга чистого меда. Мы оборвали в округе все кусты шиповника и калины. В подвале было холоднее, чем в морозильнике. Отвар из ягод с мёдом был хорошией профилактикой простуды. Но детишки все равно кашляли.
I have met him the first time that night. And it was the last one when I have seen him. I still remember this boy.
В полночь приехал младший брат Неси на небольшом грузовике. Молодой парнишка 19 лет.
- Говорят, через сутки начнутся ковровые бомбежки. Я попробую вывезти всех, кто захочет поехать.
Эта дорога даже в мирное время была довольно таки опасна, особенно в зимнюю пору. А сейчас риск возрастал многократно. Ехать можно только ночью, при тусклом ближнем свете. Гололедица. Да еще курсирующие в небе самолеты, которые стреляют по всему, что светит, двигается или дымит. На долгие разговоры и сборы не было времени.
-Пока детей оденут, поезжайте по соседям, предупредите всех. Не оставляйте никого, кто захочет ехать. - делегировала нас йокх деца.
На ходу продевая руку в рукав полушубка, Неси двинулась к выходу. Ступаю следом за ней, и чтобы не терять время, натягиваю первую подвернувшуюся обувь. Оказалось чьи-то старые калоши сорок последнего размера. Пока дошла до машины, они несколько раз поочерёдно слетaли с ноги. Начали с самого дальнего склона. Нам навстречу вышел глава семейства, крепкий еще мужчина 64 лет. Ехать отказался. Поблагодарив нас и пожелав счастливой дороги, он вернулся в дом.
Следующей была семья Хамзата. Все их большое дружное семейство проживало в нескольких добротных домах, которые почти примыкали друг другу. Он пригласил нас войти внутрь. Даже при тусклом свете керосиновой лампы на лице мужчины читалась тревога, вызванная нашим неожиданным визитом.

Алихан стал разъяснять ситуацию.
-Нет, мы не поедем. Дела реза хила - сказал он. Мы ко всему готовы. Даже могилы уж выкопали. Все в руках Всевышнего.
Еще недели не прошло с тех пор, как они похоронили Луизу. Девушке было всего семнадцать. Она пошла за водой к роднику и не успела вернуться. Ее хрупкое, молодое тельце лежало между двух огромных воронок. По бокам валялись ведра. "Снесло полчерепа" - какое ужасное выражение. Осколок попал ей в голову.
Мы объехали всех, кого смогли. Уже близился рассвет. На обратном пути, переезжая через ручей, который пересекал дорогу, застряли. Заднее колесо провалилось в выбоину и засело намертво. Так не вовремя! Алихан пытался выехать. Подавал машину назад и вперед, газовал. Пробовал снова и снова, тщетно. Наша троица вышла из машины. Колесо было почти наполовину под водой. Что же делать то? Даже бревнышка никакого поблизости нет, чтобы положить под колесо. Мне стало жалко парнишку.
- Давай ты сядешь за руль, а мы попробуем вытолкнуть? - предложила я неуверенно.
- Куда толкать, там же вода по колено?! - произнес он в сердцах. Сделаем так, ты садись за за руль, а я буду толкать.
- Ну неет, я руля боюсь. Лучше толкать буду.
И чтобы прекратить препирателствa, резко шагнула в воду. Ручей был довольно быстрый и мои калоши моментально унесло в неизвестном направлении.

- Какая разница , -подумалось мне - все равно ноги в воде. Авось хозяин калош не обидится.
Упирясь изо всех сил, я толкала машину. Но выехать все не получалось. Неси просоединилась ко мне. Теперь мы с ней вместе стояли в воде. Но ей повезло немного больше. С другой стороны было не так глубоко, и на ней были высокие сапоги. Одному из нас пришла в голову идея. Oсмотревшись вокруг, почти на ощупь мы собрали несколько плоских блинообразных камней . Потом Алихан подавал машину назад, и на каждый рывок я подкладывала по одному камню под колесо. После третьего камушка, машила таки выбралась. Было почти четыре утра, когда наконец-то весь нехитрый скарб был погружен и все расселись. Бабулек посадили в кабину. А молодые женщины с детьми, закутанными в одеяла, разместились наверху. Машина тронулась. Мы с мамой вернулись обратно в подвал.

I have played different games in my life. Everyone has ever played. But to win in this one was too important for us.
В те редкие часы, когда кто-то из мужчин появлялся в доме, было невозможно уговорить их спуститься в подвал. Они предпочитали оставаться наверху, наблюдая за тем, с какой стороны заходит самолет. Это стало для них такой своеобразной игрой в прятки: предугадать куда "ляжет" бомба или ракета. А затем попытаться укрыться за блоком, камнем или стеной от взрыва и веера осколков. Ненавистное "Бууууууу.." самолёта - разведчика каждый раз было предвестником того, что бомбардировщики не заставят себя долго ждать. Нужно быть готовым. Но я никогда не слышала ничего отвратительнее звука пикирующего истребителя. Такое чувство, слово небо падает тебе на голову. Хуже всего было то, что они почти всегда появлялись неожиданно. Меня опять застали врасплох. Вышла покормить животину. Положила корове сена. Зачерпнула алюминевой гнутой посудиной из мешка смесь отрубей зерна и кукурузы для кур. Тут Мухтар, огромная рыжеватая кавказская овчарка, так рванула мимо меня, что чуть не сбила с ног.
-Что это с ней? - не успела додумать свою мысль до конца, как раздался взрыв.
До моих ушей донесся истошный крик матери: « Айшаат! »
- Дин ю! - отозвалась я на бегу.

Едва успела спуститься в подвал и началось. Этот противный, выматывающий душу, звук. Затем взрыв, земля ходуном и град осколков и стекла. Все повторялось снова и снова. Словно они устроили хоровод. Казалось, миг стал длинее вечности и ему не будет конца.
Два бедных, испуганных, прижавшихся к друг другу беззащитных существа в тесном, неглубоком подвальчике.
-Ваа Айшат, ишт дуьне даъа ма ца кхе йинера ас хьо. Со ял хьа, ва нана ял хьа, ма жим яракх хьо ишт ял - причитала мама. И от ужаса не замечала, что душит меня в своих объятиях.
- Вайшиъ лег яц, нани. Дел къинхетам бокх бу. Собар де, собар де - пытаюсь успокоить и пробую разжать ее руки. Но у меня ничего не получается.
- Ва нани кемас йехь, ца йехь, 1ахьам йюш ма лят со, соьг са ца дакхла -пытаюсь шутить я.
Все заканчивается так же неожиданно, как и началось. В воздухе стоит отвратительный запах горелого, на зубaх скрипит "пыль", а глаза разъедает дым. Ничего не видно.
-Зайнап, Айшат, дин юй шу шиъ - слышется зов.
-Ваши, дин ю тхоьйшиъ - кричу в ответ.
Живы..
Вот и школа. Интересная все-таки материя - время. Оно обладает необычными свойствами. Иногда в пятнадцать минут можно уложить годы воспоминаний. Нужно успокоиться. Делаю глубокий вдох . "Улыбайся.." -шепчу я себе, подымаясь по лестнице. Такое вот получилось домашнее задание.
Если война однажды вошла в вашу жизнь, она останется там навсегда.

Edelvejs