Статьи

"Ингушский этикет"

Доктор исторических наук
Дзарахова Зейнеп Магомет-Тагировна

Самоидентификация каждого народа Северного Кавказа связана с собственными морально-этическими кодексами, имеющими много общего. Фундаментальным механизмом культуры, в котором выражена кавказская культурная общность, является этикет, представляющий собой коммуникативный алгоритм. В исторически сложившейся системе ценностей горских народов исследователи выделяют четыре основных комплекса: 1) воинский стиль; 2) гостеприимство; 3) культ старшинства; 4) семейные отношения. В основном они сформировались в условиях традиционного общества и выступают основой культурной и ментальной идентичности до сих пор. Горские ценности воплотились в морали, этике, нравах, обычном праве народов Кавказа, причем в категоричной форме императивов долженствования.

Кавказский этикет выходит далеко за рамки того, что принято в общем понимать под этикетом, и предстает как своеобразное выраженное в знаках действия выражение философии бытия и достойного обитания в нем. Эта философия уникальна прежде всего тем, что она выражена в знаковых действиях - в общедоступной, общекавказской семиотике этикета, в языке и знаках «должного» поведения, «должных» межродовых и межличностных отношений – коммуникаций.

Историческое изменение этнического сознания, неизбежно следующее из исторической изменяемости всего общества, невозможно понять без учета функций социальных институтов, действующих в этом обществе. Объяснение особенностей национального самосознания следует искать не только в природных, но и в исторически сложившихся, конкретных социально-экономических условиях и особенностях жизни каждого народа, порождающих определенные общественные институты, без функционирова-ния которых немыслима жизнь этноса. Стойкие черты этносознания формируются через посредство обычаев, привычек, жизненных порядков, воспринимаемых от этнической среды и передаваемых от поколения к поколению. Поэтому его понимание возможно лишь посредством изучения отдельных, наиболее значимых элементов этнокультуры.

Этикетные правила несут необходимую для социализации индивида информацию. Самобытная ингушская культура исторически выработала этикет, близкий к культурным константам других народов Северного Кавказа. Традиционные ингушские ценности: «эздел» - благородное поведение, «яхь» - доброе соперничество, «сий» - честь, «эхь» — стыд, «carla далар» — милосердие, «майрал» - храбрость, «денал» - смелость, «камаьршал» — щедрость, «къонахчал» — мужество, «сабар» - терпение и т.д. отражали специфику проживания в горах, требующую, прежде всего, храбрости и мужества, и были практическим руководством поведения, а их несоблюдение приводило к отторжению.

В понимании ингушей этикет - это проявление нравственной культуры «эздел». Эздел учит человека тому, как следует вести себя в той или иной ситуации, закладывает в сознание основные принципы, учит благородному отношению к человеку. Эздел в понимании ингушей – это этика, нравственные нормы, благородство. Существует понятие «гIалгIай омал» и «эхь-эздел», что в буквальном переводе означает «ингушское поведение» и «совесть и благородство». В целом этикет выражает требования вежливости, поддерживаемые на общественном уровне, общепринятые нормы поведения применительно к определенным условиям жизнедеятельности людей. Ревностное отношение ингушей к соблюдению правил этикета столь велико, что нарушение «правил приличия» ставит человека как бы вне закона. Ингушский этикет регламентирует всю сознательную жизнь каждого члена общества, тем самым, самосохраняя его.
При всем своём свободолюбии, представитель ингушского общества в то же время не свободен, а обязан. Причём этой обязанностью он не тяготится, а признает ее вполне естественной. Обязан соблюдать традиции, обычаи, системы подчинения (родители - дети, муж - жена, старший – младший). Человек обязан жить по строго определенным канонам, в противном случае ему быть изгоем общества, что равносильно смерти. Таким образом, ингуш не волен, жить никак иначе, чем по строго установленному обычаю, если для него важно признание в среде своего народа.

«Эхь-эздел» - моральный кодекс ингушей, истоки которого, основанные на чести, совести и благородстве - в древней истории народа. В нём находят отражение все стороны нравственной жизни ингушей: семейный долг, уважительное отношение к женщине, почтение к людям преклонного возраста, заботливое обращение с младшими, гостеприимство и многие другие. Понятие «гIалгIай омал» включает в себя все особенности ингушского характера. Сюда включен весь спектр моральных, нравственных и этических норм жизни ингуша. Быть вежливым и уступчивым - это «гIалгIай омал», быть гостеприимным – это «гIалгIай омал», быть сильным в преодолении трудностей – это «гIалгIай омал». Тяжелые условия горной жизни сделали необходимой взаимопомощь и взаимовыручку, которые тоже являются частью «гIалгIай омал».

В своих наблюдениях ещё в прошлом веке исследователь Яковлев Н. отмечал: «Быт ингуша подчинен всяким правилам тонкой обходительности, в большей мере, чем быт большинства населения наших городов и, во всяком случае, не менее, чем жизнь так называемого «высшего общества» в культурных странах. Этим и объясняется та выдержка, то уменье непринужденно держать себя на людях, которыми с первого же взгляда так выгодно отличаются ингуши».

Значимой этической категорией ингушей было и остается «эздел» - благородство. Эта категория достаточно широка, под нее попадают различные проявления следованиям лучшим обычаям ингушской самобытности. Про человека проявляющего «яхь» ингуши говорят: «Эзди саг ва из» - «Он благородный человек». Похвальной считается характеристика «гIулакхаца саг», которая характеризует готовность прийти на помощь, оказать необходимую услугу. «ГIулакх» не является лишь внешней формой поведения, ибо нет в сознании ингушей противопостоавления внутренней и внешней культуры. «Сих лета эздел – бохаргбоца лоаман берд» - «Внутреннее (не показное) благородство крепче скалистого берега»,- говорят ингуши.

Аналогичные представления мы встречаем в культуре северокавказских народов, и в древности – в культуре эллинов. Древние эллины обращали внимание на необходимость формирования красивого поведения. Само понятие «красивое поведение» в это время практически совпадало с добродетелями человека, с его представлениями о нравственности и гражданственности. Сочетание красивого и благородного обозначалось у древних греков понятием «калокагатия» (от греч. «калос»-прекрасный, «агатос» - добрый). Основой калокагатии была гармония души и тела. Наряду с красотой и силой калокагатия заключала в себе справедливость, целомудрие, мужество и разумность. В этом смысле в культуре античности не было этикета как собственно внешней формы проявления культуры человека, поскольку не было самого противопоставления внешнего и внутреннего, этикетного и нравственного.

В ингушском языке аналогичными являются понятия «яхь» (состязательность в благородном) и «куц». «Куц» - совершенно идеальное, должное в облике, поведении, поступках в представлениях вайнахов о прекрасном в человеке.ii «Яхь» базируется на категориях «эхь», «юхь», «гIулакх»: «эхь хетта» – считаться с человеком, стыдливость; «юхь е» – означает уважить, услужить, удружить, не отказать просьбе; «гIулакх лаца» – желание помочь, оказать услугу. Человек, следующий сочетанию этих качеств и получает характеристику «Яхь йола саг».

По сути, «яхь» - одна из самых важных морально-этических категорий этикета. Его содержание - в чувстве «соревновательности» в совершении благородных дел, добрых, общественно-полезных. Каждому ингушу (особенно мужчине) с детства прививалось осознание того, что он не хуже остальных его соплеменников, «яхь» культивировало здоровое желание вырваться вперед, выделиться среди других людей. Стимул этот часто являлся решающим в жизни и деятельности ингушей, и формировал основные черты их ментальности. Установка «яхь» проникала во все грани ингушской жизни. Постоянное следование «яхь» открывает для личности возможности для совершенствования, ибо является этическим народным кодексом соревнования в благородстве, чести, стыде и совести.
Значимой этической категорией ингушей было и остается «эздел» - благородство. Эта категория достаточно широка, под нее попадают различные проявления следованиям лучшим традициям ингушской самобытности. Про человека, проявляющего «яхь» ингуши отзываются как о благородном человеке. «Даже если ты находишься в глухом лесу, проявляй благородство перед самим собой», - говорят ингуши. «Рузкъа дIа а хIа а лел, эхь-эздел цкъа дIадахача, дайна дIадоал» - «Богатство приходит и уходит, а благородство, если оно ушло, уже никогда не вернется», - гласит ингушская пословица.

Характеристика «ГIулакхаца саг» тесно связана с категориями «эздел», «яхь», и характеризует готовность прийти на помощь, оказать необходимую услугу. Категория «сий» (честь) относится к людям, соразмеряющим свои действия с высокими нравственными требованиями: проявление мужества, стойкости духа, благородства и других лучших черт национального характера.

«ГIалгIай гIулакх» в соблюдении этикета заключался в уступчивости во взаимоотношениях с людьми в соответствии с эхь-эздел. Это проявлялось во взаимном обхождении, в приветствии, в размещении людей за столом, в уступчивости друг другу, в подчеркнутом уважении к старшинству, во внимании к младшим по возрасту людям, в рыцарском отношении к женщине, в готовности оказать услугу человеку.

В ходе общественно - исторического развития в результате взаимодействия с окружающим миром ингуши накопили опыт эстетических отношений, на основе которого сложились каких представления об идеале прекрасного в мыслях, поведении, поступках. Сущность этого заключается в том, что красивое включает форму и их содержание. «Концепт «красота» (от хоза – «красивый») реализуется в целой системе значений. От прямых «хоза йоI» – «красивая девушка», «хоза цIа» – «красивый дом»), до переносных значений «хоза дош» - «умное, приятное, доброе слово», «хоза гIулакх» – «уместный, деликатный поступок», хоза вахар – «достойная жизнь»iii. В представлениях о красивом в поведении человека народное сознание ингушей выдвигает два фактора: красивый физический облик, стройный стан, лицо человека и красивый нравственный облик (поведение, поступки, деяния, род занятий).

Этикет, как и устав, ограничивает и связывает действия ингуша, обязывает считаться с нормами, принятыми в этом обществе. Скромность, сдержанность, степенность, благородство – основные добродетели ингушского этикета, которые ценятся всегда. Сдержанность, несуетливость, простота в поведении, чуждость зазнайству всегда характеризовали достойных людей: «Сих лета эздел – бохаргбоца лоаман берд», т.е. внутреннее (не показное) благородство крепче скалистого берега. Отличительными чертами ингушского этикета является учтивое обхождение друг с другом. Ингушская этика выше всего ценит «нийсал» - моральное равенство всех людей. Верность моральному кодексу всегда отличали людей чести и достоинства.

Эздел требует вежливости и благородства манер. При этом различаются манеры и манерность, отдаётся предпочтение приоритету простоты, культурной естественности поведения. Если человек поглощён в мыслях тем, чтобы следить за каждой мелочью в своём поведении, то вместо того, чтобы благотворно действовать на его душу, поведение его становится принуждённым, неловким, лишённым всякой грации. Настоящая культура имеет место лишь там, где правила этикета, внешней культуры, вежливого поведения, становятся внутренней потребностью, воплощается в характере, становятся неотъемлемыми чертами человека.
«Эхь-эздел» - «кодекс чести, совести и благородства» вбирает в себя такие понятия как «денал» (стойкость, сила духа), «сабар» (терпимость), «яхь» (добрый дух состязательности), «бехк» (почтительность), «кIахетам» (великодушие).

Высокое чувство нравственности и соблюдение этикета проявляют люди благовоспитанные и имеющие денал, проявляющееся в самообладании, в способности к преодолению тягот и лишений, жизненных проблем, неудач, бедствия и горя, противодействия со стороны других лиц и общественных сил в борьбе с ними. Взаимоотношения «духа и тела» делают человека «самоорганизующейся системой». Сабар (терпимость) - это достижение внутреннего спокойствия. Внутреннее спокойствие – это важное условие сохранения ясности ума и четкости поведения. Это терпимость и терпение, как проявление высшей культуры. О значимости этого качества говорят пословицы: «Iилман корта хьаькъал да, хьакъал корта сабар да» - «Ученье в силе разума, сила ума в терпении».

Выразительной чертой характера человека, живущего по канонам эздел является эхь - скромность. Скромный человек никогда не стремится показать себя лучше, способнее, умнее других, не подчеркивает свое превосходство, свои качества, не требует для себя никаких привилегий, особых удобств, услуг.

Одним из принципов эздел является убеждение, что общество обязывает его быть образцом высоких нравственных качеств. Чуть ли не главной добродетелью считается честь. В идеале честь является основным законом поведения, безусловно и безоговорочно преобладающим над любыми другими соображениями. Для ингушского кодекса чести традиционно думать об этическом содержании поступка.

Зная о недостойных поступках человека, ингуш - человек достойный - не будет разглашать это, так как самое страшное наказание тот, кто отступил от нравственно должного, уже получил – имя своё растоптал и оставил недостойное наследство потомкам. Человек с добрым сердцем старается скрыть чужие недостатки и слабости.
Не случайно имя в ингушском нравственном кодексе - это чувство долга за дела и поступки свои перед собой, детьми и потомками. «Запомни: имя доброе важней Богатства, красоты, происхождения…», - писал классик ингушской поэзии Дж. Яндиев.

Как составная часть морали этикет выполняет важную коммуникатив-ную функцию. Знание его принципов и норм облегчает общение, повышает его культуру, позволяет избежать конфликтов и каких-либо недоразумений, связанных с оценкой культуры морального общения. Этикет выполняет свою роль только тогда, когда сочетается с внутренней моральной культурой личности и определяется ею. Чтобы иметь ясное представление об ингушах, необходимо видеть связь между правилами поведения и этическими установками, принятыми в их кругу.

Этикет непременно содержит элемент эстетики. Внешность и манеры человека оценить куда легче, чем его истинную сущность. В то же время внешний вид и умение держаться, умение вести разговоры, обходиться с разными людьми – это тоже свидетельства нашего воспитания. Часто бывает так, что человек ещё и не заговорил, но уже определенное мнение начинает складываться о нём. В эхь-эздел имеет значение внешний облик человека. Человек должен быть прилично одет, иметь сдержанные манеры, не быть многословным. Какой бы красивой фигурой и чертами лица ни одарила природа человека, этот дар необходимо совершенствовать воспитанием красивых движений, правильной осанки, приятных манер в обхождении с людьми.

Можно быть человеком деловым, и ни на минуту не забывать ни об одной детали своей внешности. Умение одеваться - это есть один из показателей хорошего тона и ума. В исследовании по истории ингушского костюма Л.Тариева обращает внимание на то, что и одежда подчинена этикету. Ношение той или иной одежды регламентировано. Терминологически одежда имеет этикетное содержание «цIагIа лелаю коч» (повседневная одежда), «хьаша – да воагIе» (одежда к приёму гостя), «венача-ваьнача дувхар» (одежда к похоронам, к рождению)v.
Своим поведением и внешним видом человек должен сообразовываться с обстоятельствами и окружением, в которое попал, с тем родом деятельности, которая ему предстоит. Эти черты невозможно выработать искусственно, соблюдая лишь внешнюю форму. Все это проявление натуры, преображённой и усовершенствованной воспитанием. Человек, у которого нет светскости, при каждом неприятном происшествии теряет самообладание, в то время как благовоспитанный как бы не воспринимает того, что не может или не должно его раздражать. Хладнокровием он легко заглаживает любую неловкость.

Этикет ингушского народа, как и других народов Кавказа, проникнут духом чести и дисциплины. С самого рождения человек находился в строгой системе общественного регламента. Общество воздействовало на каждого человека внушением, общественным мнением, авторитетом, силой обычая. Становление этикета происходило с динамикой развития жизни народа, когда мальчиков и юношей воспитывали в духе мужественности и стойкости. Честь возводилась в степень нравственного культа.
Основой идеального образа межличностных связей и отношений, своего рода первоэлементом традиционных принципов взаимного обхождения: уважения старших, почитания женщин, гостеприимства является именно благожелательность.vi

Престиж в ингушском обществе традиционно связывается не с силой и властью, а с наибольшим уважением со стороны окружающих. Ещё в ХIХ веке Б.Далгат отмечал, что у ингушей люди никогда не возвышают друг друга по его материальному достатку или по силе социального статуса. Эхь-эздел проявляется в отношениях с людьми, стоящими гораздо выше по своему общественному положению, и напротив, - стоящими неизмеримо ниже. Особенная изысканность манер состоит в том, чтобы и с теми, и с другими держаться почти одинаково.

Если человек выглядит достойным образом и соответственно этому умеет общаться со старшими и младшими, со знакомыми и незнакомыми, с мужчинами и женщинами (в общении с каждой категорией людей существуют свои тонкости), то независимо от образования, от деловых качеств, от уровня компетентности в какой-то области он уже производит самые приятные впечатленияvii. Хорошее воспитание проявляется в умении держаться одинаково в общении с людьми, стоящими гораздо выше тебя по общественному положению, так и неизмеримо ниже. Унижая людей, стоящих ниже по чину, человек ущемляет, прежде всего, свое достоинство.
Ни один человек не может избежать нравственной оценки общества. Нравственному человеку важно не только признание его людьми, и оказываемая ему честь, но и внутреннее осознание своей порядочности, нравственной ценности. Согласно сознанию ингушей, быть благородно-воспитанным следует не для того, чтобы достичь каких-либо привилегий в жизни, а потому что должен иметь признание обществом, как «эздий саг» - «благородный человек».

Самым большим богатством и достоянием ингуши считают заслужить уважение общества: «Наха везаш хилар доккха рузкъа да», т.е. быть нужным людям, известный людям. У ингушей ещё говорят: «Наха фу даьд Iа?» - «Что ты для людей сделал?». Ингуши ценили своё положение в обществе и авторитет.

Очень высока была, во взаимоотношениях между горцами, ценность данного слова, которое в ингушском обществе выражается понятием «деша да» (хозяин слова). Это понятие имело для горцев очень высокую моральную ценность. Слово, данное мужчиной в народном сознании ингушей гораздо значительней всех других ценностей. «Ший деша да ва из», - говорят в народе, что в переводе означает «Он хозяин своего слова», в значении «надежный». Мужчина, нарушивший своё слово, терял всякое уважение и доверие народа. В народе говорят «Дешан да хиллал хьай ди деце, дош ма ле» - «Не давай слово, если не можешь сдержать его». Как бы не складывалась жизненная ситуация, перед каким бы выбором не стоял мужчина, он был обязан сдержать данное им слово. Крепость данного слова, его мощь и сила утверждалась в сознании ингуша с самого рождения. Даже будучи ребёнком, ингуш понимал, что словами нельзя разбрасываться. К слову должно относиться как к нерушимому, монументальному, должному. Иначе он не будет уважаем и почитаем, он не будет принят этим обществом.

В прошлом за семью, оставшуюся без кормильца, ответственность на себя брало село. Близкие соседи не позволяли себе садиться за трапезу до тех пор, пока не отнесут часть её в соседний дом - семье с малыми детьми, где нет кормильца-мужчины. Относительно «юрт дай» - старшего в селе, что соответствует в современных условиях статусу главы администрации населённого пункта, у ингушей сохранились твердые понятия о том, что юрт дай (глава администрации села) в нравственном и религиозном ответе за каждого члена своего села и, завершая свой рабочий день, не имеет право ужинать, если кто-то в подопечном ему обществе обделён им. Тем самым, освещенное канонами ислама, понятие долга должностного лица усиливается.

Нетерпимое отношение к невыполнению предписаний этикета, являющегося внешним выражением статуса человека, связано с тем, что его соблюдение способствует правильному функционированию общества. Вызывает к себе внимание совершенно особое значение, которое придаётся соблюдению приличий, строгой регламентации поведения в соответствии с дифференциацией общества. Человек и своим поведением, и внешним видом должен в определённой степени сообразовываться с обстоятельствами, с тем окружением, в которое он попал или рассчитывал попасть. Важной особенностью кавказского этикета является обладание скромностью. Пороком признавалось многословие. Умение «держать себя в руках», «сохранять чувство достоинства», умение избегать конфликтов, ссор, отсутствие враждебности в поведении понимается как чувство хорошего тона и такта.

Этикет северокавказских народов не содержит конкретных предписаний о том, как относиться к представителям иной национальности. Это не по причине недостаточной разработанности, а потому, что люди не ощущали в этом необходимости, ибо национальный признак был не столь важным на Северном Кавказе. Высшими ценностями почитались верность долгу, слову, достоинство.